Год 2005. Роли, которые
играют нас
Роли
Жизнь – только
сцена. А сцена – лишь жизнь,
Цепь параллелей
проста...
Занавес лезет в
усталую высь –
Ход набирает
состав.
Зал умолкает...
Не слышно хлопков,
Ни звука, ни
свиста – не сметь!..
Против друг друга – играем в Любовь
И – параллельно
– в Смерть.
Роль чья-то
мима – устала, без слов,
А чью-то роль –
долго писать.
Кто-то
стремится в ночное метро
Сквозь лестницу
в небеса.
Кто-то блефует,
а кто-то живет
В законах
неписаных драм.
Кто-то натянуто
кривит свой рот
В звуках чужих
фонограмм
Сценарий
неписан. Безумный экспромт.
Без репетиций –
в бой!..
И монолог
застревает, как ком
В горле моем
порой.
Как бы живем...
С этим как быть?..
Неведом закон
Творца...
Но – разорвать
беспамятства нить
И – маску сорвать
с лица
С плотью и
кровью. И взгляд так устал,
Будто не в
первый раз...
И дерзко
взглянуть в цепенеющий зал
Взглядом
горящих глаз.
Занавес рухнет
стремительно вниз,
Как скорый поезд с моста...
Сцена пуста, но
не выйти на «бис» -
Роль - сыграна. Маска – снята...
Эпилог
В волосах и в
глазах – звезды,
На руках и
ногах – цепи.
И уже немыслимо
поздно
Выходить на
повтор сцены.
И дотла сожжена
- Троя,
Смяты криком
безумства ноты,
Но ты знаешь
сегодня - кто я,
И я знаю
сегодня - кто ты.
Отзвучали ноты
финала,
Уверяешь: «Так
будет лучше...».
Только с
детства я точно знала:
Эпилог на такой
есть случай!
Рассыпаются в
прах - цепи,
Задыхаясь,
меня догонишь.
Переигран финал
сцены...
И ладошка - в
твоей ладони...
***
Тождественно.
Истинно. Ложно.
Смешано, как в мозаике.
То, что ты не
вернешься,
Не требует
доказательств.
Тождественно.
Ложно. Истинно.
Словами, ныне
немодными,
Словами,
подобными выстрелу
Под древнего храма сводами.
Истинно. Ложно.
Тождественно.
Неверное
доказательство...
И Мастер кладет
торжественно
Последний кусок
мозаики.
Тождественно.
Истинно. Ложно.
Скомканное
прощание.
Доказано: ты не
вернешься.
Но ты – вопреки – возвращаешься.
Perfect Strangers
Перпендикулярны,
как лезвия ножниц,
И параллельны,
как цепи качелей, -
Разные люди. И
ты не вернешься –
Я смысла не
вижу в твоем возвращении.
Перпендикулярны
полярные оси,
И параллельны
две линии взгляда, -
Разные люди. И
сердце попросит:
«Не
возвращайся, любимый, не надо!».
Перпендикулярны
две линии жизни,
Но параллельны
две теплых ладошки, -
Разные люди. Ты
все же услышишь
И – вопреки
предсказаньям – вернешься...
Навылет
А ведь были же
крылья, были! –
На двоих одна
пара. Помню.
... Наше
чувство – как пуля – навылет
Пробивала
пространство комнаты.
А ведь были же
крылья. Крылья –
На двоих одна пара
– черных...
... На ветру
мои губы стынут,
И слова летят
обреченно:
«А ведь были же
крылья, были! –
На двоих – не
хватило пары...».
...Одиночество
– пулей навылет –
Пробивает висок
усталый...
420
Мы, наверно,
должны расстаться,
Тихо плакать с
израненным ветром.
Между нами
четыреста двадцать
Обесточенных
километров.
Мы, конечно,
должны расстаться,
Разойтись, как
холодные рельсы.
Между нами
четыреста двадцать
Горьких ноток
фальшивой песни.
Мы, бесспорно,
должны расстаться
И остаться с
горькой печалью.
Между нами
четыреста двадцать
Горьких слез,
что вовек не прощают.
Мы должны. Но
не сможем расстаться –
И, наверное,
это неплохо.
Между нами
четыреста двадцать
Еле слышных
взволнованных вздохов...
Прощальное-2
В легких –
смесь иприта и фосгена,
На губах лишь
терпкость табака.
Разлетелось
зеркало Вселенной –
Снова
расстаемся на века...
Робкий поцелуй
в висок над бровью,
Сердце тихо
бьется. Время – вспять.
Это называю я
Любовью.
Не могу
Прощаньем называть...
***
Наспех ключевой
водой умыться,
В путь спешить,
вкусив ржаного хлеба.
- Где же ты,
где ты, мой Белый Рыцарь?
- Я спешу к
тебе, о Королева!
Рыцарь
быстрокрылой птицей мчится,
От щербин дорог взмывая в небо...
- Где же ты,
где ты, мой Белый Рыцарь?
- Я спешу,
спешу, о Королева!
Времена
стираются и лица,
Как и ноты
горького напева.
- Поспеши!
Спеши, мой Белый Рыцарь!
- Я лечу к
тебе, о Королева!
Суждено ль ее
мечтаньям сбыться,
Занесенным
леденящим снегом?..
- Ты успел...
Любимый... Здравствуй, Рыцарь!
- Здравствуй,
Солнце... Здравствуй, Королева!
Легенда
По ступеням,
временем щербленным,
По полям
невспаханной души
В черный замок,
снегом занесенный,
Белый Рыцарь
снова поспешит.
Зерна
отделяются от плевел,
Затихает
сумрачный напев...
Рыцарь мчится к
Черной Королеве –
Лучшей из прекрасных
королев.
И быстрей
ветров несутся кони,
На письме
разломана печать –
Лишь бы
королевские ладони
Поскорей в свои
ладони взять!
По ступеням,
временем щербленным,
По полям
нетронутой души
В черный замок,
снегом занесенный,
Белый Рыцарь
всех быстрей спешит.
Мне б его
дождаться в этот вечер,
Приласкать
усталым светом глаз,
Но пылают,
словно сердце, свечи –
Ты прости, тебя
не дождалась...
Снова
перекресток и налево!
Догорает тонкая
свеча...
Бледный призрак
мертвой Королевы
Сам выходит
Рыцаря встречать
По ступеням,
словно кровь, червленым,
По полям
изорванной души...
Рухнул замок,
снегом занесенный...
Белый Рыцарь,
можешь не спешить...
Химия августа
Чашу ладоней
взметнуть
В темное небо
августа,
Луны
насмешливой ртуть,
Звезд
виноградных argentum,
Небо – свинца
кусок –
В редких
прогалах синее,
Да золотой
лучик солнца –
Вот она,
августа химия...
Чаша
В сумасшедшем
нутре города –
Утомленность
дневными страхами.
Чашку чая выпью
– горькую,
Не добавив ни
ложки сахара.
Душу выкручу
без остатка я,
Не жалея себя
нисколько, и
Чашу винную
выпью сладкую –
Да и об пол –
хрусталь в осколки.
А еще –
задохнувшись в горечи –
Смесь горячую
перца с солью...
«Пронеси эту
чашу, Господи,
Да на все Твоя будет воля...».
У иконы крестясь неистово –
Не умею, не
знаю, так ли! –
С бесовскими в
глазах искрами
Допиваю
последние капли...
Осеннее
Снова осень
умирает рыжекрылым фениксом,
Ветер гонит
листьев пламень – и светло, и грустно,
Только снова
начинаю верить вещим снам своим,
Только снова между
нами параллель предчувствий.
А к зиме – да с
пепелища – белым прахом по ветру,
А к весне,
расправив крылья, запоет-воскреснет...
Обретает тот,
кто ищет; только болью помнится:
На ветру
осеннем стыла погребальность песни.
Все пройдет –
круговоротом, все срастется-слюбится,
Полетит по
ветру птица, солнышком согреется.
На клубки
цветные смотано – да по нитке рубище,
Только снится,
снится, снится... Любится и верится...
Город
Из тиши
одинокого храма
Выйду я прямо в
гулкий поток,
И налево,
направо и прямо,
В север, в
запад, на юг, на восток –
Убегают огни
магистралей...
И витрин
равнодушных огни
Отражаются в мерзнущей стали
И мерцают...
Беги! Догони
Ускользающий,
бешеный город!
Не успеешь –
погибнешь сам:
Убивает без
лишних споров
Он тоску по полям
и лесам.
Он гудит и
кричит, сминая
Слабаков, что не могут
бежать.
Но
я вижу: под вижу: под маской рая
Притаилась
шаткая гать.
Оступись –
упадешь в болото –
В вязкой жиже
напрасно крича,
И с тобою
утонет кто-то,
Тот, кто руку
тянул сгоряча.
На часах городов
– время волка
Да паук ткет
свое полотно...
Крылья
вырастут, но ненадолго –
Упадешь,
разобьешься, но
Пусть сомнут,
состарят и сгорбят
Мою тень
городов миражи,
Но скажу я – Urbi et Orbi –
Что без города
мне не жить...
Молитва
Слушай, Боже, мою
мольбу:
«Всё в твоей
безраздельной власти…
Я приму любую
судьбу,
Только очень
хочется счастья…»
***
Приезжай ко мне
– в нижний город,
Попинаем желтые
листья.
Горькой истиной
– крик без горла:
«Это и
называется жизнью!..».
Приезжай ко мне
– в нижний город,
Где слиянье Оки
и Волги.
Горькой истиной
– и без споров:
«Если не
навсегда, то надолго!».
Приезжай ко мне
– в нижний город,
Будет крыльями
смята простынь.
Горькой истиной
– без разговоров:
«Я не плачу,
любимый... Осень...».
Рыжее
Мы не будем
играть в «кошки-мышки»,
и не будем в «верю – не верю»...
Подари мне безумно-рыжую,
огнегривую
нежность герберы,
как и я – лохматую, солнечную,
огонёк в
замерзшую руку...
И поверь: всё,
конечно, сложится,
Если мы услышим
друг друга...
***
Даже если
выключат свет,
То нам будет
вдвоем светло –
Лучик солнца на
белой стене
Откровенней
десятков слов.
И нежнее
мелодий нет,
Тех, что нам
светотень поет.
… Даже если
выключат свет,
То нам будет светло
вдвоем….
© Инга Ильина, 2005